История одной общины

Однажды существовала небольшая община, члены которой больше всего боялись сумасшествия. Каждый человек чего-то боится – так вот, эти люди боялись стать сумасшедшими. Среди них не было сумасшедших, но страх их был очень силен, и вызван он был, видимо, как раз тем, что им никогда не удавалось сталкиваться с сумасшедшим человеком в реальной жизни. Поэтому, у каждого члена общины было свое представление о сумасшествии, сформированное на основе собственного опыта и воображения. Они считали сумасшествие очень опасным для общины, а поэтому каждый из них знал, что любого, сумасшедшего ждет ужасная кара – изгнание из общины. Но за всю историю общины еще никто и никогда не был изгнан из нее, потому как никого еще не обвиняли в сумасшествии.

Как же могла община кого-то обвинить в сумасшествии? Ведь у каждого ее члена было свое представление об этом ужасном недуге? Чтобы как-то универсализировать представление о сумасшествии, члены общины один раз собрались все вместе и решили, что считать сумасшедшим стоит того, чьи поступки или идеи другим покажутся странными и нерациональными. Все согласились с этим утверждением, решив, что сумасшедший человек непременно является странным – его что-то отличает от всех остальных.

После собрания прошло много лет. Главным лекарством против неизвестного недуга стал рационализм, публичность, одобрение. Члены общины старались гулять на центральной площади, чтобы другие могли их видеть, разговаривать громко, чтобы другие могли их слышать, заниматься таким видом деятельности, которая приносила практичную пользу другим. В общине установилась гармония, и люди решили, что сумасшествие им не грозит, так как в их общине нет странных людей. Но страх сумасшествия все равно не отступал. Этот многолетний страх жил в сердцах людей, и чем прекраснее и спокойней становилась жизнь в общине, тем сильнее люди боялись сумасшествия, так как оно непременно должно было привести к изгнанию – расставанию с общиной.

Однажды ночью одного жителя разбудил странный вой и стук. Кто-то ритмично завывал на соседней улице. Также отчетливо слышались удары молотка. Что же случилось? – подумал проснувшийся житель общины. И хотел он было выйти на улицу посмотреть, но потом решил, что его поступок может показаться другим странным: он выйдет глубокой ночью на улицу. А вдруг кто-то встретится ему на пути? Что тогда придется говорить – что его поднял с постели непонятный вой? Может быть, к тому времени вой уже прекратится, и все подумают, что он сумасшедший? Подумав об этом, житель решил остаться дома.

На следующий день жители общины увидели разрушенную лавку местного торговца. Владелец лавки был ужасно опечален. Он не мог понять, кто и зачем решил ограбить и разгромить его магазин. Он спрашивал у других, не знают ли они, что случилось, но те только отвечали ему, что ничего не знают и что они пришли сюда лишь утром, когда вокруг было много людей. Владелец лавки хотел спросить, не слышали ли они каких-либо странных звуков ночью, но побоялся, потому что сумасшествие и слово «странный», которое было привязано к этому ужасному недугу на собрании общины много лет назад, казались ему куда страшнее, утраченного имущества.

Житель, который проснулся ночью от странного воя и стука, увидев разрушенную лавку торговца, догадался, что между ночным шумом и нападением на лавку есть связь, однако потом подумал, что, ведь не только он, должно быть, слышал этот шум. Почему же тогда никто ничего не говорит? Почему владелец лавки не спрашивает? Или, может быть, только я слышал этот шум, потому что я сумасшедший? Ему стало страшно. Он подумал, как бы кто не заметил его переживаний, ведь повода для них нет: солнечный день, вокруг веселые люди. Его переживания могут показаться странными. С этими мыслями он быстро пошел к себе домой, так ничего никому и не сказав по поводу услышанного ночью.

Прошло несколько недель. События той ночи странной ночи повторились. На этот раз вой и стук доносились в другой части поселения. Шум слышал уже другой житель, но он поступил точно так же. На утро жители увидели разрушенный амбар, из которого украли сено. Владелец был опечален, однако после нескольких безрезультатных попыток выяснить, что случилось, он начал молча чинить свой разрушенный амбар.

Какое-то время грабежей не было, но потом они снова возобновились. С каждым годом они происходили все чаще и чаще. Тех, кто их совершал, не искали, так как никто не решался выйти ночью на улицу или признаться перед всеми, что слышал ночью странные звуки.

Скоро поселение общины было почти полностью разрушено. Люди при этом продолжали верить в то, что ничего странного не происходит. Они были уверены в этом. Они продолжали бояться сумасшествия, не понимая того, что их страх уже давно стал реальностью.